***

Куда-то пущена стрелой,
В ночи летела электричка.
В холодном тамбуре, больной,
Я с папиросою и спичка
С своей горящей головой.

***

Для спиленного дерева
Нет ни зимы, ни осени,
Ни лета, ни весны.

Для того, чтоб оно жило,
Нужно трое мужиков.
Весь растрепан, бледен, хлипок,
Композитор с бородой;
Лысый, старый мастер скрипок
Да скрипач-еврей лихой.

Человека убивай,
Если на берцовой кости
После сможешь ты сыграть
Души волшебную мелодию.

***

Промчалось детство золотое.
Иван учился в школе, рос.
Но не давал ему покоя
Всего один простой вопрос:

Плотник, что стучал концами
Кованых сапог по брусу,
Снег отряхивал с подошв
Или древесину слушал?

***

Окно. Скат крыши серебристый.
Зачем-то легшие в цепь люди
В одеждах вражеской пехоты.
Святой Иван из пятой роты.
Да пулемета ствол ребристый
Как искушенье быть живым.

***

День кончился, а вместе с ним
Спокойно кончились патроны.
Качалось дерево печально.
Качались звезды вместе с ним
На офицерских золотых погонах.

***

Домой в шинели новой еду.
Идет война. И мне плевать:
Куда в вагоне общем едут
Те две старухи: дочь и мать.

***

Когда назад я возвращался,
С тобой навеки распрощавшись,
Всё было также, всё застыло:
Деревья, тротуар булыжный,
Торговец рыбами недвижный  -
Лишь рыб когда-то больше было.

***

Гуляют дети со щенками.
Гуляют люди с псами взрослыми.
И девы с длинными ногами
Целуются с парнями рослыми.
И я им, добрый и большой,
Машу рукою небольшой.

***

На берегу монах сидит
И в воды темные глядит.
Рукою камень поднимает
И в тихий омут опускает.
И молится, пока тот не достанет дна.
Среди ветвей луна видна.
Звезда на волосы садится,
А я стою, чего-то жду.
И слышу: скорбно плачет птица.
И в пятке чувствую звезду.

***

Если вдруг в дверях он встанет,
Двери на замок закрою.
Если он в окно заглянет  -
Занавешу простынёю.
Если глянет на меня
Из блестящего овала,
Значит это я.
Что ж ты мне наворковала,
В темном доме тишина?

***

Дремлют часики: тик-так.
На столе спит пистолет.
И я хочу прожить жизнь так,
Чтобы в 38 лет
Погибнуть за свободу
Чужого народа.

***

Собака улыбаясь отряхалась.
Безумцу ж бедному казалось,
Что мир кошмарен, мир жесток.
Что гневный пес, в тоске забывшись,
Зубами намертво вцепившись,
Пространству выдирает клок.

***

Прочь, коварные перчатки!
Не согреть хотите вы,
А персты разъединить,
Чтоб они скорее стыли.
А вот варежки  -  друзья.
Только выстрелить нельзя.

***

Всё, что с утра на рынке взяли,
Делили ночью в старой балке.
И мясом свежим отдавали
Сахарные петухи на палке.

***

Где ястреб тешится погоней
За юркими зверьками,
В пустынном поле с ковылями,
С пустою чашкой из ладоней
Стою, не чувствуя лица,
Развеяв чохом прах отца.

***

Я на пол лёг, детей кумир.
Разглядываю нижний мир.
Тот самый, где столы стоят,
Где кот крадётся, вороват.
Мир, в коем странен и нелеп
Какой-нибудь засохший хлеб
Или серебряная ложка,
Мир, ниже детского немножко.

***

Смерть не у пули на конце,
Она сидит себе в ларце.
А пуля - ключ лишь от ларца.
Вот так лежишь в сырой ночи -
А над тобой свистят ключи  -
И чуешь, как ларец твой, тяжек,
Лежит от головы до ляжек.
Отвори, не отвори  -
Сгнив, рассыплется ларец,
Распрямится молодец
И обнимет изнутри.

***

Девять хижин у леса,
Две чуть-чуть в отдаленье.
И удерживать это
Нам любою ценой.
Мы лежим, ощущая
В карабинах давленье.
Тихо всё. К водокачке
Семенит вестовой.
А тем временем осень
Занимает селенье...

***

Накинув халат полосатый на плечики,
Сидел человек на дощатой скамейке.
В больничном дворе стрекотали кузнечики,
Стремились улитки, неспешны и клейки.
Вдали от палящего зноя и ветра
Сидел человек, размышляя о смерти,
На тихой скамейке длиною два метра.
Не верите если, померьте.

***

"На синенькой тарелке
Поджаристые грелки.
Нет. Поджаристые гренки
На синенькой тарелке".
Эту песенку простую
Напевают утром дети
В зиму, долгую и злую,
В осажденном Ленинграде.
"На синенькой тарелке... и т. д."

***

Я не любитель голубей.
Мне ближе гордые вороны
Заброшенных монастырей,
Что покидают удивлённо
Старинной крыши ветхий скат
И саркастически кружат.
А ты стоишь среди развалин
Неясным призраком хрустальным.

***

Ему, которого поймали
И навсегда закрыли в крепость,
Хватило воли и печали,
Чтоб совершить сию нелепость.
В подвале, темном и сыром,
Он сквозь нужду и голодовку
Собрал и с гаденьким смешком
В углу поставил мышеловку.

***

Смотря на женщин интересных,
На заграничные авто,
На небольших детей прелестных,
На дядьку в клетчатом пальто,
Который солнцу улыбнулся,
Я шел проспектом, но споткнулся
Об гвоздь, который дураки
В дорогу гладкую забили...
Чрез миг я видел только башмаки,
Что вверх куда-то уходили.

***

Из простреленной посуды
Струйка тонкая торчит.
Стихли толки, пересуды.
Изнемогший от простуды,
В колыбели мальчик спит.
Мама трогает украдкой
Лоб пылающий его,
И во сне вздыхает кратко
Огненное существо.

***

Огонь в камине угасает.
Кончается двадцатый век.
И ненадолго закрывает
Глаза усталый человек,
Один среди ночного гула
Откинувшись на спинку стула...

***

В полях уже гуляли ветры.
Тянулись грустно километры.
И ночью лишь одна луна
Была видна.
Упершись намертво руками
Иван стоял в проходе
И шевелил губами
И чувствовал, что жизнь проходит.

***

На просторе к сапогам
Льнет землица и рукам
За спиною так неловко.
Эх, проклятая погода.
Мокнет на руках веревка,
Мокнет рядышком свобода.

***

Если б только в слове "дом"
Между букв расставить стол,
Стул, железную кровать.
Сделать самый краткий путь -
Встать, шагнуть, шагнуть, шагнуть,
Оглянуться, сесть, писать.