// -->
Содружество литературных сайтов "Сетевая Словесность"







О проекте
Визитки
Свежее
Мелочь
Архив
Авторы
Отзывы
Свечной огонь
Объемная метафора огня, введенная, по-видимому, Гераклитом и впоследствии работавшая у стоиков, не может, кажется, помешать воспользоваться другой метафорой в её объёмности: пламенем. Если попытаться ввести здесь пламя в рамках обыденного мышления (т. е. того, которое как бы не отслеживает детерминаций), можно определить его следующим образом: пламя  -  это огонь свечи; или точнее  -  свечной огонь. То, что свечной огонь сладок для зрения (свечной огонь сладок), ещё ни о чём не говорит. Хотя  -  если вспомнить, что в пределе тактильное ощущение от касания огня это ожог (например, ожог сетчатки глаза при касании взгляда огнём электросварки)  -  то огонь можно с полной уверенностью счесть здесь стихией; которые имеют возможность существовать и на границах видов чувственного восприятия (широко известное "Лёгкое дыхание" Бунина оставляет только догадываться, где могут пролегать места обитания воздуха). Кроме того, пламя предполагает отстроенное, продольное пространство. Безусловно, если рассматривать огонь как химическую реакцию (т. е. в одном из его глагольных вариантов), пламя будет ориентировано вверх по причине того, что газ, образующийся при расщеплении, оказывается легче воздуха. Тем не менее, когда воздушные потоки наклонят химическую реакцию, возможно ли будет определить сумму причин наклона пламени: где наклонится сгорающий воздух, а где выделяющийся газ будет относить в сторону? Так или иначе, в данном случае (в соответствии с законом о термодинамических системах) будет гореть сам ветер. Для того, чтобы найти продольное пространство, т. е.  -  найти его таковым, проделаем эксперимент другого рода.  Подожжем три свечи и скомбинируем пламя таким образом, чтобы в пространстве не было точки, в которой оказались бы видимы все три, а в которой две  -  была. Причем так, что в одном случае две свечи были бы видны глазами, разделенными вдоль, а в другом поперек (т. е.  -  поперечной перегородкой при наклоненной вбок голове или лёжа). Всё это можно попытаться проделать с помощью крышки письменного стола и согнутого углом листа картона, притом что сзади пространство будет ограничено шкафом и т. д. При определенным образом подготовленном воображении (учитывая "завоёванные" в ХХ в. пространства; например,  -  Кафкой) это может быть представлено. В любом случае, вначале необходимо поработать с двумя свечами и попробовать при помощи их развести глаза; это будет соответствовать размыванию "точки зрения". Если добиться этого так называемого взгляда перед собой, пламя должно появиться по краям горизонта: с одной и с другой стороны на периферии. Нужно сказать, что такого рода упражнение (этюд) не может быть выполнено удачно, если пытаться смотреть на огонь: оно предполагает отмеченное выше ощущение сладкого свечения, скорее  -  касание глазами, нежели прямой "предметный" взгляд. Итак, при корректно проделанном эксперименте получится следующее: мы сможем увидеть пламена  лишь рядом друг с другом и одно рядом с другим. Свечной огонь будет распределен в пространстве таким образом, что он всегда будет оказываться по бокам, т. е.  -  на горизонтальной линии. При удачно выбранных опытных условиях мы не сможем увидеть его расположенным друг под другом (сверху и снизу) вертикально: это будет соответствовать самой природе горизонта, который представляет собой преимущественно поперечное зрение  -  с растянутой влево и вправо периферией. Однако, если в первом случае мы получим некоторую устойчивость, то во втором  -  нет. Пламя будет как бы смазывать горизонт на одну сторону, но сознанию так не покажется: скорее возникнет телесное ощущение, что нас пытаются поставить на ноги или выпрямить.  Преградой для выпрямления окажется поперечная перегородка, которая в таком случае неминуемо скроет одну из свечей. Итак, теперь мы сможем сразу заметить оказавшегося в поле зрения горбуна или дерево с изогнутым стволом. В связи с этим нужно сказать, что вопрос о том, пламя ли появляется в продольном пространстве или оно задает его как таковое, беспредметен. Действительно, мы свободно проводим день, лёжа на боку и наблюдая предметы и движения фигур (даже если при этом в секторе взгляда имеется некий угол с гнездящимся там живым пламенем). И, тем не менее, оказавшись в царстве свечного огня, мы не можем прилечь, хотя не подожжено ни одного фитиля. В этом смысле, интересны ещё сохранившиеся в некоторых областях Западной Украины, так называемые, форпосты пламени. Они представляют собой небольшой домик, при помощи шеста укрепленный в пространстве на уровне лица взрослого человека. Хитрость их устройства состоит в том, что до обитающего в них пламени можно дотянуться взглядом лишь из положения стоя. Получается, что прилегший рядом с таким домиком человек оказывается в смешной ситуации: он выступает как бы в роли человека на пороге, т. к. такой дом и строился как жилище свечного огня, встреча с которым подразумевает взгляд. Таким образом, для того, чтобы встретиться с хозяином, нужно вступить в некую вертикаль. По-видимому, дети в отстроенном пространстве растут быстрее. Это связано с тем, что детская война в данном случае обычно сводится именно к росту (скорее к росту как объемной метафоре  -  которая, возможно, ещё будет развернута,  -  нежели к росту как процессу). Т. е. в так происходящей в пространстве войне из будущего последнее оказывается как бы вверху. Евангелическое время предстает как стройность фигур и длина одежд.
© Александр Пылькин
© Devotion, опубликовано: 09 июля 08

// -->