// -->
Содружество литературных сайтов "Сетевая Словесность"







О проекте
Визитки
Свежее
Мелочь
Архив
Авторы
Отзывы
Улыбка Ван-Гога
Это был очень громкий процесс, не представляю, как о нем можно было не слышать. Этого странного маньяка пытались поймать почти тридцать лет, но каждый раз он уходил буквально из-под носа полиции.
Поначалу верхушки полиции других стран пренебрежительно отзывались о тех мерах безопасности, из-за которых в той или иной стране были утрачены полотна, признанные сокровищем мирового значения. Но, по мере того, как подобное стало происходить и в их странах, осуждения поутихли, и даже было создано соглашение о сотрудничестве в деле поимки этого маньяка. А сам Маньяк продолжал оставаться неуловимым и планомерно похищал картины Ван Гога.
Почему именно Ван Гога?
Никто объяснить не мог. Предположений выдвигалось множество, от банальных и прозаичных, типа того, что это коллекционер, которому всучили подделку Ван Гога, и теперь он мстит всем и вся, забирая себе полотна этого художника, до совершенно фантастических, якобы в этих картинах зашифрованы тайны мироздания, и тот, кто завладеет всеми работами Ван Гога, познает эти тайны и сможет управлять всем миром.
Одним словом, пресса пыталась подать происходящее так, чтобы не терять интерес публики к этим событиям, а службы безопасности признали беду общей и начали обмениваться информацией и всячески помогать друг другу в деле поимки этого, как его окрестили журналисты, Музейного Маньяка.
Те музеи, в которых еще оставались картины Ван Гога, предпринимали усиленные, а затем и беспрецедентные меры безопасности, но картины пропадали одна за другой.
Одно время думали, что орудует целая банда преступников, но позже, с помощью камер видеонаблюдения стало понятно, что ворует один человек.
И вот, через долгих двадцать девять лет, когда была утрачена практически вся коллекция Ван Гога, его, наконец, поймали. Казалось бы, теперь можно вздохнуть спокойно, но выяснилось, что всё самое страшное, что могло случиться с картинами Ван Гога, уже произошло. Все они были уничтожены, сожжены. Это стало чудовищным преступлением перед всей мировой культурой и перед человечеством в целом. Наверное, это звучит слишком высокопарно, но я использую выражения из публикаций того времени.
Люди настолько были возмущены этим вопиющим злодейством, что требовали смертной казни для преступника. На суде всех, включая судей, обвинение, защиту и, конечно же, публику интересовал вопрос: "Зачем? Ради чего? И почему именно Ван Гог?"... Но Музейный Маньяк не говорил ничего внятного. Он вообще вёл себя довольно странно. Иногда он отворачивался, демонстрируя свое нежелание общаться, иногда набрасывался на всех с обвинениями, будто бы не он сам, а все вокруг виноваты в том, что он уничтожил эти картины. А иногда говорил, что очень устал от всего и согласен, чтобы его убили.
Неудивительно, что после таких неоднозначных реакций, его признали невменяемым и закрыли в психушке. Еще месяц или два о нем помнили, говорили и писали, затем постепенно стали забывать. Свежие новости из мира искусства, моды, политики и природных катаклизмов окончательно вытеснили все эти события из интересов, а затем и из памяти людей.
Через год или через два в эту больницу устроился работать некто Скороходов. Его взяли санитаром. А еще через какое-то время Музейного Маньяка нашли в туалете повешенным. На нем были следы насильственной смерти, но разбираться тогда не стали. В самом деле, зачем приличному учреждению лишняя шумиха, проверки, расследования... Написали, что самоубийство. Родственников у него не нашлось, тело никто не спрашивал.
Маньяка похоронили на специальном кладбище, где хоронили невостребованных заключенных, бомжей и психов. Креста на могиле не поставили, только табличка с номером восемнадцать  -  девяносто.
Скороходов вскоре уволился. Никто так и не узнал, что он был доктором искусствоведения и всего себя посвятил жизни и творчеству Ван Гога. Вскоре весь тираж скороходовских книг об этом уникальном художнике размели с полок магазинов. Дополнительные тиражи постигла та же счастливая участь.
Скороходов разбогател благодаря сумасшедшему мировому интересу к творчеству Ван Гога. Он уехал в Нидерланды, купил себе дом и начал рисовать. Картины у него были более чем посредственные, но он тщетно пытался подражать своему кумиру. О самом же Музейном Маньяке не вспоминал никто, даже Скороходов.

На этом историю можно было бы и закончить, если бы я не встретил Музейного Маньяка после смерти.

Именно теперь, когда он избавился от всего земного, я узнал в нем Ван Гога. Он почти ничего не рассказывал мне, не объяснял, не оправдывался, наоборот, в нем появилась какая-то совершенная успокоенность и гармония. Такие, каких в нём не было раньше, ни при жизни Ван Гогом, ни после смерти, ни, тем более, тогда, когда он возвращался, чтобы уничтожить все свои полотна.
Не вспомню сейчас точно, сколько прошло времени, но однажды я даже увидел, как он улыбался.
Еле заметно...
Но что это была за улыбка!
А вы говорите, Джоконда...


                                            Октябрь, ноябрь 2017-2018
© Татьяна Гурьянова
© Devotion, опубликовано: 15 января 19

// -->